Если долго вглядываться в бездну, бездна начнет вглядываться в тебя
Настроение фиговое. Переругалась с кем только можно. Да что же за карма такая! Впроооочем... Раз уж все равно ругач, то пусть будет до кучи и это. Новые блюда от плодовитых фикратейров
направленные в створ ворот точными ударами мячи умело блокировали сознание Адлера, [где мячи такому научились?]
И к чёрту дождь, он совсем не мешал, может, наоборот ещё больше отвлекал от сумбурного потока воспоминаний, занимавшего все пространство вокруг вратаря, когда тот оказывался один на один не с летящим мячом, а небольшой комнатой отеля, через окно которой ливню, несмотря на все его старания, подобраться к переживаниям и смыть их свирепой волной просто-напросто не удавалось. [прведи! …ик!
]
Рене не смотрит в окно, зная, что кроме луж, растекающихся на сером асфальте он ничего не увидит. [Он живет в подвале и окна выходят на тротуар? О_о] И проблема не в том, что картина поблекшего горного пейзажа где-то вдалеке [Все-таки пейзаж! Уф…] нагоняла тоску ещё больше. Всё дело в нём, асфальте, он был каким-то неправильным. [Неправильные пчелы, которые делают неправильный асфальт] Только в Леверкузене, он знал, был единственно правильный асфальт.[А в Леверкузене правильные пчелы! Или правильный каннабис…]
…оно отражало каждый мимолетно брошенный на него взгляд любимых глаз, которого тут не было и в помине [а что тогда отражало?]
Рене иногда пересматривает на КПК «Гладиатора» и засыпает на одном и том же моменте. [о-о-очень интересный фильм]
Задерживаться в постели нельзя – через пару часов все соберутся на тренировку. [и все постели превратятся в тыкву]
За время Чемпионата Мира Адлер слишком соскучился по тренировкам [я всегда подозревала, что на мунидали они не тренироваться ездят!], но травма всё же давала о себе знать, так что к ней пришлось прибавить еще и измотанные нервы. [о! новая отмаза от тренировок!] Каждый матч – испытание. [Да ну!]
Найти ответ было невозможно, и от этого становилось страшно. Поэтому на каждой тренировке он выкладывался не на сто, а на двести процентов. [видимо, от страха]
Некуда бежать, да и к чёрту это, взрослые же люди, бесполезно, все равно догонят [и меткий вертухай поедет в отпуск] и вернут обратно, как несносного ребёнка.
За все годы между ними накопилось столько общих воспоминаний, что их хватило бы на целую книгу или даже две. Жаль только, Рене вспоминает не то, что надо. [действительно, какая жаль!]
На следующий день после приезда он проснулся не от визжащей мелодии будильника, а от телефонного звонка, который Адлер тут же бросился снимать [на видеокамеру]
Штефан жаловался каждый раз на плохой сигнал в ЮАР, вечерами разрывая скайп вратаря звонками. [Самсон, разрывающий скайп льва]
Изредка в номере ему мерещился горьковатый запах кофе, обычно это означало то, что предел уже близко [каннабис что надо в Германии!]
С Кисом можно было по пятидесятому разу прогнать «Властелина колец», каждый раз открывая в этой трилогии для себя что-то новое. [Это покруче «Гладиатора»!] Например, что у Штефана в пасмурную погоду волосы пахнут лавандой, на левой руке во впадинке между средним и указательным пальцем появилась новая родинка… [это ВК такое открывает? О_о]
«А ты знаешь, что вдвоем интереснее наблюдать за падающим дождём?» - прошептал Штефан [А за взлетающим можно и одному]
помимо редкого шума телефонных помех он слышит едва различимый треск, так похожий на тот, из-за которого сорвалась сегодняшняя тренировка. [кто-то сломал ворота?]
Йоги ещё хотел остаться праздновать со «своими мальчиками», но его возбужденное игрой и изможденное болезнью тело все-таки нуждалось в заслуженном отдыхе. [изможденное игрой и возбужденное болезнью
]
Полуфинал со всеми этими проблемами и болезнями игроков измотал все нервы. Ему не стоило так выкладываться [говно вопрос! Осьминог же заранее все предсказал!]
Филипп, Миро и Лукас ушли чуть раньше. Они выглядели так, как будто по ним проехался поезд [Хорошо, хоть не в пакетиках их унесли... Нах такие мундиали! Сидите дома, ребзя!]
Мануэль объяснял старшему другу свои действия в предыдущих матчах [ну тот просто не смотрел предыдущие матчи]
Придется выпить обезболивающее перед тем, как упасть [логично. Без анальгина больно падать] – на этот раз в свою – кровать в отеле. [прямо спартанские условия в отеле у немцев! На кровать без анальгетика не упадешь!]
Ханси озорно подмигнул, взял лицо высокого мужчины [Штирлиц?] в свои руки и страстно поцеловал его, не дожидаясь протеста. [а мог бы – не дожидаясь оргазма] Арне застонал в ответ, [во-от, а я про что!] обвил руками талию Ханси и приподнял его, что, надо сказать, оказалось не так просто, как обычно. [обычно Ханси снимал свинцовые утяжелители с ног…]
Он притянул Ханси к себе, чтобы тот перестал над ним так сильно трястись [может, он оголенного провода коснулся?]
Арне уже снял с себя всю одежду, на нём были только боксёры. [Два негра-супертяжеловеса]
«Завтра утром», - прошептал Йоги на ухо Ханси, - «перед этой проклятой конференцией, мы позаимствуем немного энергии юности» [кровь будут пить! ]
«Юность все слышала», - с этими словами Арне запрыгнул на кровать, как будто сейчас представилась возможность забить ещё один гол. [Да, в немецком порно есть такой термин – «забить гол»] Он старался не думать о тех нескольких сантиметрах, [ммм? Нескольких?] которые отделили его от гола настоящего, [аааа, теперь понятно] и очень надеялся, что кровать выдержит его напор. [конечно, она ведь железная! Кстати, а ты выпил обезболивающего?] «А сейчас я заберу твои бациллы. [О_о Свои надо иметь!] Мне всё равно еще долго не придется играть», - он нагнулся и решительно поцеловал своего тренера, глубоко и страстно. [кажется, я видела этот фильм! Только там сантехники были] Но очень скоро он понял, что Ханси был прав, и его уставшее после сегодняшнего матча тело просто отказывается сотрудничать с ним. [тело расторгло договор]
«И все таки завтра утром», - вздохнул обреченно Арне и устроил свою голову на груди Йоги, наслаждаясь тем, как рука тренера успокаивающе ласкает его отросшие кудряшки. [На голове, надеюсь?] Арне и Ханси переплели свои пальцы на животе у Йоги. [кружок макраме?]
Они уснули, счастливые, хоть и не совсем здоровые. [ниче, щас все лечат!] Грусть от поражения в полуфинале была почти забыта. Следующие дни и недели сейчас не имели никакого значения. [по сравнению с вечностью…]
направленные в створ ворот точными ударами мячи умело блокировали сознание Адлера, [где мячи такому научились?]
И к чёрту дождь, он совсем не мешал, может, наоборот ещё больше отвлекал от сумбурного потока воспоминаний, занимавшего все пространство вокруг вратаря, когда тот оказывался один на один не с летящим мячом, а небольшой комнатой отеля, через окно которой ливню, несмотря на все его старания, подобраться к переживаниям и смыть их свирепой волной просто-напросто не удавалось. [прведи! …ик!
]Рене не смотрит в окно, зная, что кроме луж, растекающихся на сером асфальте он ничего не увидит. [Он живет в подвале и окна выходят на тротуар? О_о] И проблема не в том, что картина поблекшего горного пейзажа где-то вдалеке [Все-таки пейзаж! Уф…] нагоняла тоску ещё больше. Всё дело в нём, асфальте, он был каким-то неправильным. [Неправильные пчелы, которые делают неправильный асфальт] Только в Леверкузене, он знал, был единственно правильный асфальт.[А в Леверкузене правильные пчелы! Или правильный каннабис…]
…оно отражало каждый мимолетно брошенный на него взгляд любимых глаз, которого тут не было и в помине [а что тогда отражало?]
Рене иногда пересматривает на КПК «Гладиатора» и засыпает на одном и том же моменте. [о-о-очень интересный фильм]
Задерживаться в постели нельзя – через пару часов все соберутся на тренировку. [и все постели превратятся в тыкву]
За время Чемпионата Мира Адлер слишком соскучился по тренировкам [я всегда подозревала, что на мунидали они не тренироваться ездят!], но травма всё же давала о себе знать, так что к ней пришлось прибавить еще и измотанные нервы. [о! новая отмаза от тренировок!] Каждый матч – испытание. [Да ну!]
Найти ответ было невозможно, и от этого становилось страшно. Поэтому на каждой тренировке он выкладывался не на сто, а на двести процентов. [видимо, от страха]
Некуда бежать, да и к чёрту это, взрослые же люди, бесполезно, все равно догонят [и меткий вертухай поедет в отпуск] и вернут обратно, как несносного ребёнка.
За все годы между ними накопилось столько общих воспоминаний, что их хватило бы на целую книгу или даже две. Жаль только, Рене вспоминает не то, что надо. [действительно, какая жаль!]
На следующий день после приезда он проснулся не от визжащей мелодии будильника, а от телефонного звонка, который Адлер тут же бросился снимать [на видеокамеру]
Штефан жаловался каждый раз на плохой сигнал в ЮАР, вечерами разрывая скайп вратаря звонками. [Самсон, разрывающий скайп льва]
Изредка в номере ему мерещился горьковатый запах кофе, обычно это означало то, что предел уже близко [каннабис что надо в Германии!]
С Кисом можно было по пятидесятому разу прогнать «Властелина колец», каждый раз открывая в этой трилогии для себя что-то новое. [Это покруче «Гладиатора»!] Например, что у Штефана в пасмурную погоду волосы пахнут лавандой, на левой руке во впадинке между средним и указательным пальцем появилась новая родинка… [это ВК такое открывает? О_о]
«А ты знаешь, что вдвоем интереснее наблюдать за падающим дождём?» - прошептал Штефан [А за взлетающим можно и одному]
помимо редкого шума телефонных помех он слышит едва различимый треск, так похожий на тот, из-за которого сорвалась сегодняшняя тренировка. [кто-то сломал ворота?]
Йоги ещё хотел остаться праздновать со «своими мальчиками», но его возбужденное игрой и изможденное болезнью тело все-таки нуждалось в заслуженном отдыхе. [изможденное игрой и возбужденное болезнью
]Полуфинал со всеми этими проблемами и болезнями игроков измотал все нервы. Ему не стоило так выкладываться [говно вопрос! Осьминог же заранее все предсказал!]
Филипп, Миро и Лукас ушли чуть раньше. Они выглядели так, как будто по ним проехался поезд [Хорошо, хоть не в пакетиках их унесли... Нах такие мундиали! Сидите дома, ребзя!]
Мануэль объяснял старшему другу свои действия в предыдущих матчах [ну тот просто не смотрел предыдущие матчи]
Придется выпить обезболивающее перед тем, как упасть [логично. Без анальгина больно падать] – на этот раз в свою – кровать в отеле. [прямо спартанские условия в отеле у немцев! На кровать без анальгетика не упадешь!]
Ханси озорно подмигнул, взял лицо высокого мужчины [Штирлиц?] в свои руки и страстно поцеловал его, не дожидаясь протеста. [а мог бы – не дожидаясь оргазма] Арне застонал в ответ, [во-от, а я про что!] обвил руками талию Ханси и приподнял его, что, надо сказать, оказалось не так просто, как обычно. [обычно Ханси снимал свинцовые утяжелители с ног…]
Он притянул Ханси к себе, чтобы тот перестал над ним так сильно трястись [может, он оголенного провода коснулся?]
Арне уже снял с себя всю одежду, на нём были только боксёры. [Два негра-супертяжеловеса]
«Завтра утром», - прошептал Йоги на ухо Ханси, - «перед этой проклятой конференцией, мы позаимствуем немного энергии юности» [кровь будут пить! ]
«Юность все слышала», - с этими словами Арне запрыгнул на кровать, как будто сейчас представилась возможность забить ещё один гол. [Да, в немецком порно есть такой термин – «забить гол»] Он старался не думать о тех нескольких сантиметрах, [ммм? Нескольких?] которые отделили его от гола настоящего, [аааа, теперь понятно] и очень надеялся, что кровать выдержит его напор. [конечно, она ведь железная! Кстати, а ты выпил обезболивающего?] «А сейчас я заберу твои бациллы. [О_о Свои надо иметь!] Мне всё равно еще долго не придется играть», - он нагнулся и решительно поцеловал своего тренера, глубоко и страстно. [кажется, я видела этот фильм! Только там сантехники были] Но очень скоро он понял, что Ханси был прав, и его уставшее после сегодняшнего матча тело просто отказывается сотрудничать с ним. [тело расторгло договор]
«И все таки завтра утром», - вздохнул обреченно Арне и устроил свою голову на груди Йоги, наслаждаясь тем, как рука тренера успокаивающе ласкает его отросшие кудряшки. [На голове, надеюсь?] Арне и Ханси переплели свои пальцы на животе у Йоги. [кружок макраме?]
Они уснули, счастливые, хоть и не совсем здоровые. [ниче, щас все лечат!] Грусть от поражения в полуфинале была почти забыта. Следующие дни и недели сейчас не имели никакого значения. [по сравнению с вечностью…]
@настроение: какашка
@темы: Маленькие радости большой жизни, Мущины, Футбол, Люди, Воспаленная хихикалка, Слэш, Творчество
-
-
10.08.2010 в 20:42"Штефан жаловался каждый раз на плохой сигнал в ЮАР, вечерами разрывая скайп вратаря звонками. [Самсон, разрывающий скайп льва]" - да, это сильно
"С Кисом можно было по пятидесятому разу прогнать «Властелина колец», каждый раз открывая в этой трилогии для себя что-то новое. [Это покруче «Гладиатора»!] Например, что у Штефана в пасмурную погоду волосы пахнут лавандой, на левой руке во впадинке между средним и указательным пальцем появилась новая родинка… [это ВК такое открывает? О_о]" - во блин, первый раз в жизни пожалела, что не смотрела ВК
"Йоги ещё хотел остаться праздновать со «своими мальчиками», но его возбужденное игрой и изможденное болезнью тело все-таки нуждалось в заслуженном отдыхе. [изможденное игрой и возбужденное болезнью
"Придется выпить обезболивающее перед тем, как упасть [логично. Без анальгина больно падать] – на этот раз в свою – кровать в отеле. [прямо спартанские условия в отеле у немцев! На кровать без анальгетика не упадешь!]" -
Вообще, как-то все сложно у этих немцев, без ста грамм не разберешься
Сарочка, спасибо за очередной стакан сметаны
-
-
10.08.2010 в 20:45Еще чуть-чуть и ты меня соблазнишь тоже эту гомосятину читать ))))
-
-
11.08.2010 в 06:41Бедные немцы и не подозревали насколько они разносторонне развиты во всех аспектах жизни)))))